Дейзи Фэй и чудеса - Страница 41

Папа всю ночь просидел с Джимми Сноу, не сомкнув глаз и не выпив ни капли спиртного.

Утром, до моего ухода в школу, мистер Килгор вернулся с документом на подпись. Напоследок он сказал:

— Мисс Харпер, я хочу, чтобы вы знали, я допрашивал многих крутых ребят, но вы по сравнению с ними самый крепкий орешек. Снимаю перед вами шляпу.

Я была на седьмом небе, пока не села в автобус и не поняла, что сказал он это, просто чтобы сделать мне приятное, ибо на то, чтобы меня расколоть, ему потребовалось всего полдня. Я продалась за банановый сплит и горячий сливочный десерт, да к тому же не сделала упражнения на странице 57 из учебника математики.

Я не то чтобы не доверяла ФБР, но на случай, ежели случится какая-нибудь осечка, все же записала комбинацию кодового замка от коробки с личными бумагами и положила листок в коробочку от леденцов от кашля «Луденс», а коробочку сунула в носок и все вместе спрятала в жестянку из-под сигар, которую заклеила самолетным клеем, убрала в пакет и закопала на берегу. И дала Майклу карту с указанием места, где это зарыто. Если меня убьют, он должен найти и раскопать. Вернее, я дала половину карты. Потом заставила папу отвезти меня в цветной квартал и отдала Пичи Уигам вторую половину. Сказала, чтобы она ни при каких обстоятельствах не отдавала ее Майклу, пока я жива, и она пообещала. Вопросов не задавала. Вот почему она так успешно ведет бизнес.

А это моя прощальная записка, на всякий случай.

...

Тем, к кому это относится

Если вы читаете это письмо, значит, я мертва. Меня убил Клод Пистал. Не верьте, что я умерла от естественных причин, как бы это ни выглядело. Поверьте, он меня хладнокровно убил.

Я, Дейзи Фэй Харпер, будучи в здравом уме и в шестом классе, торжественно клянусь, что видела Клода Пистала и Руби Бейтс вместе днем 21 сентября сего года, они целовались, а следовательно, они друг друга знают. Если не верите, спросите ее сестру Опал, известную как миссис Джулиан Уилсон, и мистера Килгора из ФБР.

Прощайте, мама и папа. Я вас очень любила. Вы со мной прекрасно обращались, когда я была жива, и я очень это ценю. Пап, не переживай, что не достал для меня пони. Может, я бы о нем и не смогла заботиться как следует. Постарайся держаться, пап.

Прощай, Майкл Ромео, мой верный друг. Передай миссис Андервуд от меня особое «прощай» и скажи, что она лучшая учительница в моей жизни.

Прощайте, миссис Дот, и Джимми Сноу, и весь шестой класс, за исключением Кей Боб Бенсон, она знает почему.

Прощай, Пичи Уигам. Спасибо за личинок. Прощайте все, кто меня любил, когда я была жива, включая мистера Кертиса Хонивелла и его девичью армию.

Прощайте, бабушки и дедушки, и один двоюродный дедушка, и тетя Бесс, и Сью Лавеллс, и Эдна, которая замужем за матросом в Пенсаколе.

Прощай, Анжела, и привет твоим маме и папе. Надеюсь, уши у тебя меньше топырятся. Мистер Пистал, мне жаль, что я посадила вашего брата в тюрьму и, возможно, на электрический стул, но он этого заслужил.

Да, и ты, Хэнк Тернер, прощай, если тебя когда-нибудь найдут.

Это мое последнее завещание, простите, что оно такое маленькое, но вы же знаете, почти все мое имущество сгорело. Мою любимую расшитую подушку я оставляю маме. Одежду завещаю Майклу, хотя, может, он и не захочет носить девчачьи джинсы. Если не захочет, отдайте их Пэтси Руфь Когтинс.

Мою кошку Феликс я оставляю папе.

И последнее, что я должна сказать. Я несу ответственность за то, что коктейль-бар сгорел. Я сделала это не нарочно, так что не отнимайте у папы страховку. Все равно ее ни на что не хватит.

25 ноября 1952

Папа, Джимми Сноу и Билли Банди сегодня отправились в «Синюю гардению» сказать Гарольду Писталу, чтобы передал сообщение своему брату Клоду: если он осмелится приблизиться ко мне на сто ярдов, папа его убьет. А если Клод Пистал убьет папу, то Джимми Сноу убьет Клода, а если тот убьет их обоих и Билли Банди, то есть целая группа других людей, которые убьют его. Вряд ли у папы есть целая группа других людей, но получилось здорово!

Гарольд успокоил папу. Ничего ни с кем не случится. Клод в Южной Америке и сюда не вернется, потому что в Детройте на него кое-кто точит зуб. Вернувшись домой, папа позвонил мистеру Килгору, и мистер Килгор сказал — да, Клод в Южной Америке, а если надумает вернуться, то ФБР его схватит за жабры, не успеет глазом моргнуть. Папа был доволен как улитка, и я тоже. Я слишком молода, чтобы умереть.

Напишу-ка я той девочке из Южной Америки, которую удочерил «Клуб юных дебютанток», скажу ей, если она когда-нибудь встретит человека по имени Клод Пистал, пусть с ним не разговаривает, потому что от него одни беды.

26 ноября 1952

В школе сегодня была другая учительница. Миссис Андервуд в больнице в Магнолия-Спрингз, ей в субботу утром удалили аппендикс. Она вернется через две недели. Ну вот, пока я дрожала за собственную шкуру, бедная миссис Андервуд очутилась на операционном столе. Мы написали ей выздоровительные письма. Мое было в шесть страниц длиной плюс анекдот. Обедая в «Свинье и свистке», я решила съездить к ней лично и убедиться, что с ней все в порядке. Не доверяю я этой новой учительнице. Может, она пытается заполучить работу миссис Андервуд.

В больнице медсестра сказала, что детей без взрослых не пускают. Я целую вечность искала какого-нибудь взрослого. Наконец один умственно отсталый парень по имени Лерой, который вечно ошивается у аптеки «Биг Би», согласился со мной пойти, но прежде пришлось ему купить мороженое.

Я говорю медсестре:

— Вот мой взрослый.